«На вокзале Николаевской железной дороги встретились два приятеля: один толстый, другой тонкий. Толстый только что пообедал на вокзале, и губы его, подернутые маслом, лоснились, как спелые вишни. Пахло от него хересом и флердоранжем...»

«Через базарную площадь идет полицейский надзиратель Очумелов в новой шинели и с узелком в руке. За ним шагает рыжий городовой с решетом, доверху наполненным конфискованным крыжовником. Кругом тишина... На площади ни души...»

Классик мировой литературы, всемирно известный писатель и драматург , Антон Павлович Чехов на страницах своих произведений ведет с читателем интереснейший диалог о жизни, ее смысле и бессмысленности, мещанской пошлости и поиске свободы, ложных ценностях и настоящем предназначении человека. Об актуальности этого диалога говорит тот факт, что многие из произведений писателя вот уже на протяжении ста лет ставятся в лучших театрах мира. Чехов прекрасен в своих письмах, ироничен в бытоописательных рассказах, трагичен в пьесах. Его практически «медицинский» диагноз обществу, скрывающийся за описанием бытовых деталей и неповторимыми литературными образами провинциальных обывателей, вызывает живое сочувствие и сегодня.

Классик мировой литературы, всемирно известный писатель и драматург , Антон Павлович Чехов на страницах своих произведений ведет с читателем интереснейший диалог о жизни, ее смысле и бессмысленности, мещанской пошлости и поиске свободы, ложных ценностях и настоящем предназначении человека. Об актуальности этого диалога говорит тот факт, что многие из произведений писателя вот уже на протяжении ста лет ставятся в лучших театрах мира. Чехов прекрасен в своих письмах, ироничен в бытоописательных рассказах, трагичен в пьесах. Его практически «медицинский» диагноз обществу, скрывающийся за описанием бытовых деталей и неповторимыми литературными образами провинциальных обывателей, вызывает живое сочувствие и сегодня.

«В один прекрасный вечер не менее прекрасный экзекутор, Иван Дмитрич Червяков, сидел во втором ряду кресел и глядел в бинокль на „Корневильские колокола“. Он глядел и чувствовал себя наверху блаженства. Но вдруг... В рассказах часто встречается это „но вдруг“. Авторы правы: жизнь так полна внезапностей! Но вдруг лицо его поморщилось, глаза подкатились, дыхание остановилось... он отвел от глаз бинокль, нагнулся и... апчхи!!! Чихнул, как видите. Чихать никому и нигде не возбраняется...»